Пять самых обсуждаемых спектаклей Константина Богомолова
30 января стартует второй сезон «Содержанок» — провокационного проекта Константина Богомолова, который хоть и освободил кресло режиссера для Дарьи Жук («Хрусталь»), остается шоураннером сериала. В ожидании премьеры рассказываем о других проектах режиссера — пяти скандальных спектаклях Константина Богомолова.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
«Норма»
Театр на Малой Бронной
Справедливости ради, ставил «Норму» не сам Константин Богомолов, а Максим Диденко, но отдуваться за него все равно худруку — именно он выбрал для премьеры роман Сорокина, самый, пожалуй, провокационный во всей постмодернистской литературе. «Норма» стала первым спектаклем, поставленным в театре после того, как его возглавил Богомолов. Текст первого сорокинского романа построен вокруг понятия «норма» — фактически спрессованных фекалий, которые ежедневно обязаны съедать граждане страны (буквально «свою норму»). И хотя ничего буквального в спектакле нет — только визуальные и музыкальные образы, — густой сорокинский текст, местами невыносимый, удовольствие, очевидно, не для каждого. Неудивительно, что и премьеру спектакля зрители встретили по-разному. Пока одни восхищались смелостью худрука и режиссера, другие выступали в антракте с протестами. Балаган вполне в духе Сорокина.
Фото: mbronnaya.ru
«Ай Фак. Трагедия»
Мастерская Брусникина
В основе спектакля Константина Богомолова и Мастерской Брусникина «Ай Фак. Трагедия» — роман Виктора Пелевина «iPhuck 10» (на минуточку, лучший роман писателя за последние десять лет, если верить литературным критикам). Премьера прошла в золотой башне «Меркурий» в Москва-Сити — сценическое пространство площадью 4000 кв. м трансформировалось в арт-галерею с реальными объектами известных российских художников. Главную роль в спектакле играет муза и бывшая жена режиссера Дарья Мороз, а сюжет строится вокруг трех основных тем: отношения человека с искусственным интеллектом, маргинализация секса между людьми и «гипсовое» («гипсовым веком» Пелевин называет наше время) искусство. Одетые в тяжелый люкс (за наряды отвечал ЦУМ) герои у Богомолова ругаются матом и всерьез говорят о фекалиях как об искусстве. Добавьте к этому двухминутную сцену откровенного порно, которую в первом акте транслируют одновременно на трех экранах.
Фото: masterbrus.com
«Волшебная гора»
Электротеатр «Станиславский»
Действие романа Томаса Манна «Волшебная гора» происходит в туберкулезном санатории в Альпах, где ход времени остановился, и нет ничего кроме тишины и безысходности. Эту безысходность Богомолов берет за ориентир. В его спектакле по мотивам произведения нет ни одной строчки из манновского текста — он транслирует не столько сюжет романа (которого и в книге фактически нет), сколько его дух, квинтэссенцию, из которой выпарили всю «воду». Почти полтора часа на сцене только двое: сам Константин Богомолов и актриса Елена Морозова. Он полулежит в углу, она — сидит на противоположной стороне сцены и… кашляет. Этот кашель подхватывают зрители, и вот уже никто не может сбросить с себя гнетущее чувство скорой смерти. Это первый спектакль Богомолова для электротеатра «Станиславский» и он же, пожалуй, самый радикальный.
Фото: Олимпия Орлова, electrotheatre.ru
«Идеальный муж. Комедия»
МХТ им. А.П. Чехова
Для одних «Идеальный муж» Константина Богомолова это «пошлость, помноженная на убожество», для других — «старый добрый постмодернизм», причем правы могут быть все, зависит от угла зрения. Фактически этот спектакль — коллаж из текстов (включая «Идеального мужа» Уайльда, «Фауста» Гете, «Трех сестер» Чехова и «Ромео и Джульетту» Шекспира), который на поверку оказывается самостоятельной историей, инфернальным фарсом и сатирой на современные реалии.
Фото: Екатерина Цветкова, mxat.ru
«Гаргантюа и Пантагрюэль»
Театр наций
Громадный, на 700 страниц, текст Франсуа Рабле в интерпретации Константина Богомолова — куда более спокойный, чем вышеперечисленные, спектакль о телесности, о которой постановщик рассказывает чуть ли не с детской непосредственностью. Телесность (включая продукты жизнедеятельности человека и, например, такой акт, как подтирание) — не та тема, о которой принято говорить вслух и громко, но Константин Богомолов не боится и даже вводит в число действующих лиц персонажа по имени Какашка. Фоном звучат цитаты из ностальгических песен русских поп-исполнителей, «Ласкового мая», Наташи Королевой и Натали.
Фото: Сергей Петров, theatreofnations.ru
