Модель Gucci Лиза Романова — о сотрудничестве с брендом, своем модельном агентстве и музыке
Сотрудничество с Gucci
Лиза никогда не мечтала о моде и даже не думала в этом направлении. В семье моделей не было. У мамы три высших образования — пиар, коммуникации и MBA. У нее в Санкт-Петербурге свой шоурум по дизайну мебели и интерьера. А папа — инженер-математик. У него свой бизнес.
Модельный бизнес воспринимался больше в качестве шутки, и та была направлена в сторону Лизиной сестры-двойняшки Софии (с которой, к слову, они вообще не похожи). Лизе было всего 17, когда ей написала менеджер Дома Gucci и пригласила на первое шоу. Лиза сначала решила, что это шутка. Папа тоже засомневался, а вот мама решила проверить информацию и поняла, что это все всерьез.
Правда, после выяснилось, что, увы, Лиза действительно никуда не поедет, ведь с 2016 года в модном доме действуют новые правила — до совершеннолетия нельзя участвовать в показах. Лиза с трепетом ждала еще год. Наконец ей исполнилось 18, и ее снова пригласили.
Никакого опыта не было. Так что первая модельная работа сразу состоялась в Арле — городке во Франции, куда Лизу позвали принять участие в круизной коллекции. Когда вышла в зал ожидания, не сразу поняла, что это ее встречают с табличкой Gucci. Зато моделей марки она узнала сразу: «Их невозможно с кем-то перепутать».
Алессандро Микеле покорил девушку. Так она описывает первое впечатление от общения с ним: «У него очень добрые глаза. Когда на него смотришь, кажется, что он вообще не умеет злиться». Хотя такое тоже было. Но выглядит это забавно. Он всегда общается с моделями, спрашивает их мнение и ведет с ними разговоры о стиле. В Gucci-хабе в Милане, где проходят обычные показы, очень теплая атмосфера. Микеле слушал музыку Лизы, сказал, что она ему понравилась. Дело в том, что Алессандро Микеле ищет таланты, а не просто красивые лица. Поэтому все его модели занимаются искусством.
Первые съемки
А для первой съемки бренда Лизе пришлось неделю учиться кататься на огромной свинье, чтобы потом убедительно повторить трюк перед камерой. Немного обидно было, что в итоге в кадре оказались только ноги на свинье — это была реклама обуви. Для этого же бренда нужно было быть подвешенной на высоте 20 метров и обниматься со скунсом, который еще и царапался. Если поначалу Лиза стеснялась, то постепенно раскрепостилась.
Особенности работы
Gucci заключили с Лизой эксклюзивный контракт на год. Он накладывал ограничения на жизнь Лизы: нельзя стричься, красить волосы, делать татуировки или вообще как-то менять образ.
До заключения контракта у Лизы были светлые волосы с рыжим отливом. Но Микеле решил, что ей лучше быть чистой блондинкой, поэтому ей высветлили волосы перед первым показом. «Это был настолько яркий цвет, что мне казалось, что я буду светиться в темноте».
Больше Gucci не заключает годовых контрактов — только на одно шоу. Поэтому сейчас Лиза спокойно работает для других марок. В январе участвовала в съемке №21 Алессандро Дель Аква. Они тоже познакомились через Instagram. В ноябре он написал ей лично. Придумал под нее историю про Мэрилин Монро. Получилась нестандартная Мэрилин — обычно ее изображают довольно женственной, Алессандро Дель Аква решил представить ее мужественной в исполнении Лизы. «Девушки не должны быть все время леди, иногда они могут быть пацанками», — объяснял он на съемке.
В обычной жизни Лиза не красится и не носит каблуки. Поначалу ей было непривычно наряжаться в платья и юбки, но потом она стала относиться к этому как к другой жизни. В работе она легко перевоплощается в требуемый образ.
Изюминка Лизы — родинка на лице. Она не доставляла ей неудобств в детстве, а сейчас привлекает внимание дизайнеров, они любят ее выделять.
Свое модельное и кастинговое агентство
Три года назад Лиза переехала в Амстердам — поступила на факультет экономики и бизнес-администрирования University of Amsterdam, одну из лучших школ в мире по экономике.
Там же она открыла свое модельное и кастинговое агентство Soul & Faces Cast. Планирует организовать его филиал и в России. Подбирает моделей просто: увидела кого-то на улице, понравилась внешность — зовет на работу. Но чаще всего ищет в Instagram.
По словам девушки, кастинговые агентства — зло: «Там все воруют и лгут». Лиза знает, о чем говорит, она работала с кастинговыми агентствами в России, Париже, Милане, Барселоне… «Когда они присылают тебе бумагу, в которой рассказывается, что они якобы заплатили за такие-то работы столько-то, этому нельзя верить. Никогда не знаешь о каких суммах идет речь. Например, агентства в Париже берут 70%. С 30% еще нужно залог заплатить. В конечном счете тебе ничего не достается. Агентства зачастую настаивают сниматься в журналах, где обычно не платят за съемки вообще».
Дело в том, что большие бренды не могут заключать договоры с моделями напрямую, — только через агентства. А они воспринимают моделей как продукт, который можно продать. Лиза считает, что это неправильная позиция: «Продвигать моделей нужно иначе». Поэтому она и создала агентство, которое учитывает чувства моделей. «Для меня модели — артисты, творческие натуры».
Клиенты не любят оплачивать перелеты и отели, поэтому некоторые девочки за свой счет приезжают из России в Милан на longstay и платят по 60 евро в день за то, чтобы жить в не лучших модельных апартаментах. Конечно, шансов получить работу, находясь в Милане, а не в России, больше. Лиза сразу ставит условие, что будет работать исключительно по системе direct-booking (изначальный запрос на модель из другой страны, с оплатой перелета и проживания со стороны заказчика).
Все модели, участвующие в одном шоу, могут получать разную зарплату, причем разница может быть огромной. Поэтому обычно они никому не говорят, сколько они зарабатывают.
Буллинг и сексизм
В модельном бизнесе многие модели сталкиваются с харассментом, сексизмом и буллингом. Лизе повезло: ей удалось избежать подобного травматичного опыта. Но это обычная история, которой никого не удивишь, когда фотограф-мужчина пристает к девочке на съемке. Лиза помнит, как итальянская стилистка унижала модель, говорила, что она толстая, не помещается в одежду, как можно было ее выбрать для такой работы. Та думала, что модель не знает итальянского.
У Лизы другая проблема — ей обычно говорят, что она слишком худая. Когда Лиза снималась для Armani, вся одежда висела на ней — оказалась слишком большой. Стилисты неправильно подобрали одежду, особо не готовились к съемке, просто взяли с показов, а потом стали винить в этом модель, мол, слишком тощая и низкая.
Последствия пандемии
Из-за коронавируса сниматься стало сложнее — приходится соблюдать много предосторожностей. Вот как проходят съемки в Gucci-хабе сейчас. Каждые два дня они сдают ПЦР-тест и кровь на антитела. За день до прихода на работу — еще один тест. Используют только маски FFP3. Визажисты тоже в масках, защитных костюмах и перчатках. «Как будто это не макияж, а целая операция», — смеется Лиза. После нанесения макияжа все равно нужно надеть маску, но специальную — она не портит мейк. В ожидании съемок все модели сидят по углам. И им нельзя друг с другом контактировать. Максимум — помахать друг другу. И только перед камерой уже наконец можно снять маску.
Локдаун забрал у Лизы много возможностей: отменился круизный показ Gucci в Сан-Франциско, а также многие кампании. После круизных показов обычно устраивают вечеринки со звездами. В Сан-Франциско приехал бы весь Голливуд. Как-то на одной из таких Лизе удалось пообщаться с Джаредом Лето, Ланой Дель Рей и Гарри Стайлзом. Больше всего ее удивила Дакота Джонсон — она даже танцевала в окружении четырех охранников, хотя другие селебрити были без секьюрити.
Об отличиях работы за рубежом
Сотрудничать с европейскими стилистами гораздо приятнее, чем с российскими. Подход к работе серьезнее. «Обратите внимание, как некоторые бренды снимают луки на сайт. Если вы приблизите, то заметите, что сделано неряшливо, плохо поглажено, криво сидит. У Gucci такого представить невозможно. Они могут снимать один лук два часа. На мне не раз отпаривали одежду. В плане организации Gucci гораздо сильнее: у каждой модели есть свой водитель, психолог, а также учитываются предпочтения в еде. В России все очень плохо с организацией, даже в лучших журналах. Надеюсь, что когда-нибудь у нас в стране научатся не только снимать, но и организовывать».
О музыке
За время карантина Лиза наконец записала свой первый музыкальный альбом. На два дня прилетела из Амстердама в Санкт-Петербург и застряла на пять месяцев с родителями — границы закрыли. Она склеила свои старые сломанные наушники Beats Pro и освоила программу Logic X Pro — на ней записала все песни. Но сперва сыграла сама все на гитаре — нужно сначала прочувствовать музыку на настоящем инструменте, а потом воспроизвести ее виртуально.
Лиза начала учиться музыке в детстве — сначала на фортепиано, потом на гитаре. Переход с одного инструмента на другой произошел забавно. К ней домой приходила преподавательница и учила ее игре на фортепиано. Лизе она казалась злой: «Била меня по пальцам, кричала и называла уродцем в банке». Один раз так увлеклась, что упала со стула и повредила себе копчик. После этого случая она больше не приходила. Лиза поняла, что не хочет связывать свою жизнь с фортепиано, и переключилась на гитару.
Голос Лизы чем-то похож на Лану Дель Рей, которая очень нравится Лизе. Многие определяют жанр, в котором выступает foxy, как инди-поп, но сама девушка считает, что это не чистый инди-поп, а микс из инди-попа, синти-попа и акустической музыки. К тому же стилистика меняется от песни к песне. Весь альбом сделан на английском, но вскоре foxy выпустит два трека на русском. « Мне сложно пока сказать, как мою музыку воспримут в России. Сейчас такое ощущение, что все вокруг слушают либо попсу, либо рэп».
В прошлом феврале Лиза подписала контракт с Максимом Фадеевым. Он трепетно отнесся к девушке. Но потом начался карантин — и продюсерский центр приостановил работу по некоторым направлениям. Тогда Лиза решила уйти из Malfa в свободное плавание.
В будущем Лиза хочет переехать в Лос-Анджелес, писать там музыку и продолжать карьеру модели. В намеченных целях — сотрудничество с Celine и Saint Laurent.
